07.01.2018 Мануэль Мартос – много больше, чем сын Рафаэля
Manuel Martos, mucho más que el hijo de Raphael
Мануэль Мартос – много больше, чем сын Рафаэля
Manuel Martos, mucho más que el hijo de Raphael
Он – член жюри «Операции Триумф» и занят продвижением творческой карьеры Давида Бисбаля и Пабло Лопеса
Ignacio Gomar - Madrid - 7 ene 2018
https://elpais.com/elpais/2018/01/04/gente/1515086550_428379.html
На следующее утро после первого в 2018 году выпуска «Операции Триумф» Мануэль Мартос полон энтузиазма. «Я потрясен выступлением Амайи» - его отзыв о конкурсантке из Наварры, которая вечером во вторник своей версией Shake It Out буквально совершила революцию, став во главе тренда и полностью завладев расположением жюри – той тройки судей, частью которой является Мартос, объявляющий, что он «в восторге, потому что всё превосходно слажено и отлично работает». Ему тридцать девять, и до сего времени самый младший из детей Рафаэля и Наталии Фигероа в основном был известен как член одного из самых популярных в Испании семейств. У него был и творческий этап, когда он со своей группой выпустил два диска, но с того момента, как началась его работа в ОТ, публика открывает для себя нового Мануэля.
В музыке Мартос – профессионал, действующий на самом высоком уровне. Как арт-директор и исполнительный продюсер испанского отделения Universal Music, он занят продвижением карьеры столь значимых фигур, как Мануэль Карраско, Давид Бисбаль и Пабло Лопес. Его участие в одной из самых успешных телепрограмм могло бы означать некую перемену: он становится известен не только благодаря своему происхождению. «Возможно, но это не та перемена, к которой я стремлюсь, которой ищу. Помню, когда я выступал с группой Mota, меня спрашивали о моем отце, и я замечал в этих вопросах опасения, словно мне боялись причинить неудобство. Напротив, ведь с самого рождения я – сын моего отца, другого у меня не было. У меня нет этого ощущения – “черт, меня знают лишь как сына Рафаэля” – наоборот! В чем-то это облегчало мне жизнь, в чем-то – усложняло».
Из трех членов жюри этого шоу музыкальных талантов он – самый серьезный и сдержанный, и, возможно, наименее «телевизионный». Позиция, не прописанная в сценарии. «Тинет Ровира (исполнительный продюсер компании Gestmusic, выпускающей программу) обратился ко мне и сказал, что они хотели бы составить жюри из профессионалов, но каждый из нас таков, каков он есть» - объясняет Мануэль. И добавляет: «Я стараюсь немного себя сдерживать, потому что я был артистом, и думаю, что следует быть очень осторожным относительно того, что мы говорим и как говорим. Хорошо, что главная роль здесь принадлежит конкурсантам, а окончательное решение остается за публикой». То, что каждую неделю он видит ребят на сцене, не повергает его в тоску по его артистическому прошлому, отмеченному выпуском двух дисков. «Как певец я был счастлив, но, к сожалению, я не мог на сто процентов посвящать себя группе. Ни на каком этапе я не ощущал это, как тоску. Я в равной степени наслаждался и всем тем, чем был занят в музыкальном мире, и своей работой с Карраско и Бисбалем. Или с моим отцом. И в ОТ со мной происходит то же самое: от Амайи у меня мурашки бегут по коже, но это не вызывает у меня ощущения ностальгии или грусти» - уверяет Мануэль.
Мануэль Мартос и его супруга Амелия Боно представляют прессе
своего новорожденного сына Хайме Мартоса Боно в Мадриде в октябре 2016. Фото: Gtresonline
Полностью завершенный этап
«Когда мы покинули группу, у меня еще случались порывы вновь взять гитару, я думал сочинять песни для других. Но меня захватили новые проекты, прежде всего самый главный из них – появление четырех детей (Хорхе, Мануэль, Гонсало и Хайме – в его браке с Амелией Боно, дочкой экс-председателя парламента и экс-министра социалиста Хосе Боно, с которой он вскоре отпразднует десятую годовщину свадьбы) и по правде сказать теперь уже они берут гитару, терзают ее и даже рвут струны» - рассказывает он со смехом. «Иногда дома я играю на гитаре и на кахоне, но лишь для развлечения, в дружеской компании, ничего профессионального»
Его творческая карьера завершилась, и одной из причин этого, возможно, была тень такого гиганта, как Рафаэль. «Не знаю, повредило ли мне это, но ясно, что сравнения были неизбежны. Почему-то считается, что в музыкальном мире все стремятся проехаться за чужой счет. Но странно было бы, если бы я стал архитектором – при таких родителях! Думаю, что это не повредило мне, а если и повредило – неважно. Я сумел исполнить мечту детства, которая состояла в том, чтобы иметь свою группу, это принесло мне много радости, и довольно. Никакой обиды я не таю. Я горжусь тем, что я – сын того, кому прихожусь сыном. Мой отец был для меня лучшим университетом в мире. Я посвятил себя этой работе потому, что от него впитал столько музыки...» - изрекает Мануэль.
Сдержанность его матери
Мануэль признается, что сдержанность он унаследовал от своей матери, писательницы и журналистки Наталии Фигероа. То спокойствие, которое понадобится ему на финишной прямой конкурса ОТ, когда членам жюри придется принять на себя коллективную ответственность и избрать следующего представителя Испании на Евровидении.
«Формула, которая помогает артисту добиться успеха, остается той же: заслужить доверие публики, а ключ к этому – выступления вживую. Что же касается конкурса – наша обязанность и единственная ответственность состоит в том, чтобы проявить профессионализм и послать на Евровидение хорошего артиста с хорошей песней» - отмечает он.
Жюри конкурса ОТ в составе Мануэля Мартоса, Моники Наранхо, Джо Переса Ориве
и певец Давид Бустаманте в качестве гостя программы, вышедшей в эфир 4 декабря. Фото: Gtresonline
Для поклонников программы и в качестве исполнительного продюсера звукозаписывающей компании, которой принадлежит преимущественное право подписания контрактов с конкурсантами, Мартос делает небольшое признание: «Не стану тебя обманывать, Амайа включена в наши планы, но также и еще некоторые из участников. Нам очень хочется поработать с несколькими из них» - сообщает он в заключение.