26.03.2022 Скромная жизнь Алехандры Мартос, самой неизвестной дочери Рафаэля, реставратора в Музее Тиссена
La discreta vida de Alejandra Martos, la hija más desconocida de Raphael, restauradora en el Thyssen
Скромная жизнь Алехандры Мартос, самой неизвестной дочери Рафаэля, реставратора в Музее Тиссена
La discreta vida de Alejandra Martos, la hija más desconocida de Raphael, restauradora en el Thyssen
Vera Bercovitz - Madrid - 22 marzo 2022
Профессия Рафаэля состоит в том, чтобы жить на виду у публики и в центре внимания, но профессия его дочери столь же безмолвна, сколь и анонимна. «Мы работаем с мощными лупами и большой концентрацией. Иногда возникает ощущение, что ты находишься внутри самого произведения», - объясняет Алехандра Мартос (Мадрид, 47 лет) в одном из офисов музея Тиссена-Борнемисы, где она работает реставратором живописи с 2004 года. Несколько недель назад, как раз когда Кармен Тиссен окончательно оформила соглашение с Министерством культуры о том, чтобы ее коллекция оставалась в Испании еще как минимум 15 лет*, Алехандра Мартос была особенно счастлива. «Вчера был первый день открытия галереи для публики. В какой-то момент мы спустились вниз и увидели открытые двери, люди входили и выходили, и я подумала: «Как здорово».
_____
* Речь идет о личной коллекции баронессы, представляющей огромную ценность и значительный культурный интерес. С самого начала - после перемещения художественного достояния супругов Тиссен-Борнемиса в Испанию - эта часть их собрания была предоставлена в распоряжение культурной общественности на безвозмездной основе сроком на 10 лет. В то же время шли переговоры о возможности заключения в дальнейшем коммерческого договора относительно личной коллекции баронессы. И вот теперь, в результате подписания протокола, готовившегося, в связи с бесконечным количеством очень сложных бюрократических условий и обстоятельств, более 20 лет, соглашение между семейством и Министерством культуры Испании достигнуто. Это очень важное и взаимовыгодное решение, которое обеспечивает выплаты владельцам экспозиции в сумме 6,5 млн евро в год, а испанским властям - дополнительные доходы от туризма и растущий престиж в культурной сфере. Но главное - это даст миллионам почитателей живописи гарантированную возможность в ближайшие 15 лет вживую видеть на испанской земле великие произведения мировой живописи.
Алехандра Мартос на церемонии вручения наград в Мадриде в октябре 2021 года (Europa Press via Getty Images)
Собрание Тиссена всегда было одним из ее любимых музеев: «Когда приезжали мои друзья из-за границы, я приводила их сюда. Размер экспозиции является управляемым, и здесь очень мощный подбор. Это - словно прогулка по истории искусства». Хотя она не может выбрать свою самую любимую работу, она восхищена «Молодым рыцарем на фоне пейзажа» венецианского художника Витторе Карпаччо (1465–1520). «Это последняя по времени картина, которую я реставрировала, и я испытываю к ней особую нежность. Я работала над ней почти два года», - утверждает она, рассказывая мне о процессе работы - столь же технически оснащенном, научно обоснованном, химически поддержанном и тщательно выполненном, как любой эпизод криминального сериала «CSI».
Мартос заинтересовалась этой профессией в тот день, когда ее родители отправили на реставрацию часть своей коллекции русских икон, составленной в результате огромного признания Рафаэля в Советском Союзе в конце шестидесятых годов и даже послужившего толчком для изучения испанского языка в этой стране: «Иконы вернулись в блестящем состоянии и сопровождались подробным отчетом. Мне казалось, что это потрясающе», - вспоминает Алехандра, у которой всегда хорошо получалось рисовать и заниматься живописью. К тому времени она уже исключила возможность посвятить себя своей большой страсти, классическому танцу, которым занималась с 8 до 17 лет.
С братьями
В отличие от своих братьев Хакобо и Мануэля Мартосов, которых «отличал более буйный характер», Алехандра всегда была послушной и ответственной девушкой, строго соблюдавшей обязательный час возвращения домой - пока, в 26 лет, она не вышла замуж за своего -ныне бывшего- мужа Альваро де Аренсана. У них двое общих детей: Мануэла, 18 лет, и Карлос, 16-ти.
Несмотря на ее потребность казаться обычным человеком, жизнь ее была не столь уж обычной. Ее отец - один из самых известных артистов Испании, а ее мать, журналистка Наталия Фигероа - дочь маркиза де Санто-Флоро, внучка графа Романонеса и правнучка знаменитого юриста и политика Мануэля Алонсо Мартинеса. Кроме того -и это неудивительно- Алехандра общалась со многими видными деятелями Испании (да и зарубежными) - «друзьями дома», как она их называет. Ее свадьба, к примеру, объединила две разные вселенные, столь же разрозненные, сколь и привлекательные: политическую -с Хосе Марией Аснаром и Хосе Боно- и творческую - с такими близкими «друзьями дома», как артистки Росио Хурадо и Лина Морган.
Тем не менее, из уст ее не выходят никакие имена знаменитостей. Алехандра отличается нерушимой осмотрительностью: «Я говорю о себе». Хорошо, давайте поговорим о ней. «В моей семье не было излишеств. Родители были строгими, но без больших нагоняев. Мой отец одним взглядом способен выразить всё», - поясняет она. В течение многих лет «тот самый взгляд» часто пребывал вдали от штаб-квартиры - семейного шале в фешенебельном мадридском пригороде Монтепринсипе, где Наталия Фигероа воспитывала троих детей, пока ее муж ездил по планете со своими песнями.
У Алехандры никогда не было ощущения отсутствия отца, несмотря на расстояния: «Он общался с нами по факсу и был в курсе всего, что происходит дома». А дома случалось всякое. Даже ограбление - в 1979 году, когда четверо мужчин в масках, с оружием, вытащили Наталию Фигероа из постели и заставили ее десять часов объезжать Мадрид на машине - самое невероятное экспресс-похищение на памяти: «Это было ужасно».
В возрасте 12 лет она переехала с семьей в Майами, чтобы быть ближе к отцу. Там они купили особняк на берегу моря, принадлежавший президенту Ричарду Никсону и прозванный The Winter White House («Зимним Белым домом») - с их гигантскими инициалами, выгравированными на двери: «R - Рафаэля и N - Наталии», - как любил шутить певец. «Там был прекрасный сад с невероятным видом на город на горизонте», - вспоминает его дочь.
В апреле 2003 года ее отцу сделали операцию - на грани жизни и смерти - по пересадке печени, пострадавшей после многих лет гастролей, когда он утолял свое одиночество алкоголем. «Мои родители больше любят ужины, чем шумные вечеринки, но первый день рождения после трансплантации, когда он отпраздновал также свое 60-летие, стал грандиозной вечеринкой», - говорит он. Она также помнит его выступление в 2014 году на фестивале Sonorama, где он был хедлайнером перед воодушевленой молодой аудиторией, которая, к недоумению певца, упрямо скандировала его имя. Стремясь понять эти пылкие чувства столь юной публики к представителю другого поколения, он растерянно спросил своего сына Мануэля: «Слушай, а что значит - быть инди?» И, выслушав его объяснение - «быть независимым и делать то, что хочешь»,- он взглянул на него с ощущением истинности своего на то права и сказал: «Что ж, это именно то, чем я занимался всю мою жизнь».